Созвездие Чаши - Страница 21

— Ты что, иди вон к девчонкам! Я не могу!

Тот настаивал, и рожица у него была одновременно испуганная и довольная. Наконец Хезе поднялся, махнул рукой и скрылся в «логове»; Наос поспешил за ним; скоро оттуда послышались приглушенные, явно спорящие голоса — и смешки.

Эниф попытался сунуть нос, но на него зашипели дружно оба.

— Заговорщики, — обиженно произнес он, вернувшись и плюхнувшись на прежнее место.

Младший «подопечный» Чаши появился не скоро — уже и Хезе уселся на любимое место, уже подростки интерес потеряли — подумаешь, секретное дело!

Наос застыл у выхода из «логова», будто испуганный суслик — настороженный, лапки подняты, в лапках лист бумаги.

— Мне вот тут Хезе помог…

И смущенно лист поворачивает так и эдак, скручивает в трубочку. На бумаге разве что заметки писали, «памятки»; здесь такой хрусткий лист и подавно годится только чертиков рисовать да играть в «галактический бой» — а у Наоса в руках чуть не целый трактат. Мальчишка кашлянул.

Сказал смущенно, и с легким вызовом:

— А у меня собака была. Хорошая. Черный водолаз.

И принялся читать — Сверчок с удивлением понял, что это стихи. Если бы у Наоса на голове раскрылся бутон, удивился бы меньше.

Читал мальчишка весьма неплохо — голос отчего-то стал глуше и строже, и Сверчок в жизни бы не поверил, что слова произносит маленький Наос:

   Сосед мне говорил — да что за чушь — небеса?
   Холодные, и звезды там — прибитая жесть!
   А вот бы кто забрал меня в Созвездие Пса,
   Пусть Малого, неважно — лишь бы дали поесть.
   Как цепью ни греми, не разорвать тишину.
   Куда ловчей бежать и подыхать на ходу…
   А поутру собакам не повыть на луну,
   Вот разве что на собственную морду в пруду.
   А где-то плачет скрипка, заунывно-вольна:
   «Все ждешь, мол — а чего?» — да так, задаром сижу.
   Но вот однажды, раненая, лопнет струна,
   Как будто подавая мне сигнал к мятежу.

Про мятеж прочитал — вроде голос воинственным должен был стать, а нет, напротив, стал виноватым. Наос еще и плечами смущенно пожал, извиняясь как будто:

   И на цепи сидеть уже никак не смогу —
   Ну, так не вой по мне, и носом землю не рой,
   Когда взойду Созвездиями Лап-На-Снегу
   Над мерзлой, опостылевшей моей конурой.

Подростки притихли. И даже переглядываться начали не сразу.

— Ребенок с ума сошел, — пошевелил бровями Регор. — Наос, ты буйный?

Девочки сияли.

Наос неловко спрятал в ладонях лист и направился к своему любимому месту.

— Балда ты, ребенок, — Мирах ласково отвесил ему подзатыльник. — Спасибо, что поделился.

— Пожалуйста, — багровея на глазах, довольно пробурчал Наос. — И сам-то ты кто? Тебе шестнадцать хоть есть?

— А кто его знает… Мне как-то пофигу.

Прохладным выдался день — нечасто такое случалось. Белесое марево над котловиной слегка развеялось, и небо отливало синевой. Подростки, щурясь, вглядывались в него, и каждый ощущал приятную легкость — вот оно, небо, спускается, раздувает надоевшую пелену. Еще немного — и лети, не хочу.

В Чашу вышла «тройка» — и оставшиеся подростки испытывали сожаление, едва ли не обиду за товарищей: для них там небо — не настоящее, искрящееся всеми цветами радуги… неживое.

Мира держалась поодаль — не по собственному желанию даже, просто земля в самом начале трещиной отделила ее от двух остальных подростков. И Сверчок, замирая, следил, как кувыркалась, падала и поднималась коротко стриженная черноволосая девушка в алом.

А по другую сторону разлома бежали Мирах и Нат. Мирах внимания на товарища не обращал — будто несся за ним щенок приблудный.

Вот Мирах упал, распластавшись, раскинув руки — и правильно сделал, земля дрогнула и вспучилась вбок — на ногах он бы не удержался. А так — переждал, скатился со склона, ловко приземлившись на ноги, и помчался дальше, будто одержимый желанием как можно скорей разделаться с полосой.

— Ненормальный, — тихо сказал Шедар. — Он задает такой темп… будто черти за ним гонятся. Если вдруг споткнется или не рассчитает…

Мирах рассчитывал все — или ему везло. А вот Нат пыхтел где-то сзади. Нат осторожничал. И отстать боялся, и двигаться слишком быстро.

Только ему повезло — камень, который он нечаянно оседлал, внезапно поехал вперед, и вынес подростка прямо на линию Мираха. Тот обернулся, и брови сошлись на миг. Потом он сделал шаг вперед — а Нат принялся поспешно слезать с валуна, цепляясь за малейшие выступы. И не успел. То есть слезть — успел, а вот на землю встать по-настоящему — нет. Почва под ногами разъехалась, будто Чаша зевала.

Сверчок впился глазами в экран, уже понимая, насколько опасную штуку выкинула Чаша.

И видел, как Мирах остановился — и спокойно смотрел на сползающего по склону подростка. Звуков из Чаши не доносилось, и криков не было слышно. Но Сверчок не сомневался — Нат кричал… пока его пальцы не перестали цепляться за склон, пока он не полетел вниз вместе с осыпью — и валуны не сомкнулись над ним.

Платформа, привозившая гостей, смотрелась серебристым пирожным… а возвращавшая на место своих — маленьким металлическим бутербродом, тяжелым и плоским.

Мирах выглядел уставшим, но совершенно спокойным. Желто-зеленые глаза потускнели немного, и на лице отображалось безразличие ко всему. Но он улыбнулся, увидев подростков. Улыбнулся, будто ничего не произошло.